Фотокниги – ценный объект коллекционирования или уловка фестивалей и издательств по набиванию собственных карманов? Чем руководствуются потребители искусства при покупке фотопринта – вкусом или сплетнями? И наконец, – кто же такой Мартин Парр? Издатель из Берлина Роланд Ангст – о наболевшем.
По фотокнигам сегодня сходят с ума фотографы и коллекционеры всех возрастов. Словно паломники в средние века, толпы любителей этого новомодного феномена перемещаются с фестиваля на фестиваль, внимательно изучая новинки и рецензии именитых критиков. У них даже есть своя Библия – неоконченный опус Мартина Парра «История фотокниг». Берлинский издатель, коллекционер и основатель галереи «Only Photography» Роланд Ангст от вируса книгоистерии, видимо, привит. С 2005 в его галерее проходят выставки, здесь же размещается библиотека редких книг и архивных принтов, а также независимое издательство, выпускающее всего по две фотокниги в год. Он не гоняется за особенными именами из списков «лучших из лучших», а по поводу Библии Мистера Парра имеет свой, весьма критический, взгляд. Особенность издательства Роланда Ангста – интерес к японским авторам. Сегодня в каталоге «Only Photography» – уже 8 книг фотографов с далеких островов, среди которых такие знаковые персонажи, как Сёмэй Томацу, Иссей Суда, Юйчи Хиби и Ютака Таканаши.
Роланд Ангст делится с «Bleek Magazine» мнением об особенностях японского арт рынка, сомнительной коллекции Мартина Парра, капитализме в мире искусства и туманных перспективах книгопечатания.
Bleek Magazine: Название вашей галереи звучит как «Только фотография», но даже одного взгляда на список ее функций достаточно, чтобы понять, что речь идет далеко не исключительно о ней. Издательская деятельность, библиотека с новыми книгами и архивными отпечатками, выставочное пространство…
Роланд Ангст: Так и есть. Но в названии изначально не была заложена идея акцента на «только фотографии». Это был мой ироничный ответ на ситуацию в Германии и других странах Европы, где фотографию пока еще не полностью приняли как изобразительную технику с таким же статусом, что и, например, живопись или графика. Помню, что когда мы только открывали галерею, публика часто отмечала, прохаживаясь по залам: «О, да тут только фотография…!» Для меня же лично средство, используемое художником, конечно, большого значения не имеет. Главное – качество работы. Великие произведения создаются при помощи самых разнообразных медиа.
Можно нарисовать ужасную картину или сделать бездарный снимок, так что вопрос совсем не в инструменте, который был для этого выбран.
Bleek Magazine: Но все же создание фотокниг занимает достаточную большую часть вашей работы в галерее, не так ли?
Роланд Ангст: Да, конечно. Я по профессии графический дизайнер и очень долго занимался созданием книг для разных издательств и музеев, но, признаюсь, финальный результат меня радовал редко. Всегда приходилось идти на массу компромиссов: вечно то автор, то книгопечатник просили что-то поменять или добавить, а результат, на мой взгляд, от этих перемен только страдал. Дело кончилось тем, что в 2005-2006 я решил самостоятельно издавать фотокниги, и тут уже все, с самого начала, должно было идти лишь по моим правилам.
Отличие моего подхода заключается в том, что я сам всегда нахожу автора, с которым хочу работать, а не наоборот. Следующий этап – совместный отбор снимков, после чего фотограф видит свою книгу лишь в полностью готовом виде. Нет никакого вмешательства с его стороны, никаких обсуждений по поводу последовательности или «начинки» книги, все это решаю я сам.
Отличие моего подхода заключается в том, что я сам всегда нахожу автора, с которым хочу работать, а не наоборот.
С первых дней работы издательства я акцентировал внимание на качестве печати, переплета, обложки и так далее. Все эти вещи курирую лично я сам, пристально следя за книгой на каждом этапе ее создания. Например, всегда присутствую рядом с печатной машиной при рождении книги. Да, из-за такой погруженности я не могу издавать большое количество книг. До 2014 года я делал только два тиража в год, пока мы не запустили еще одну небольшую серию фотокниг одинакового размера, где формально, в визуальном плане, меняется лишь обложка.
Bleek Magazine: А как выбираете авторов?
Роланд Ангст: Ну, мне уже не 25, опыта у меня набралось много, и в том числе это отражается на выборе авторов: все они находятся на, скажем так, зрелом этапе своей творческой карьеры. По меньшей мере 80% снимают на плёнку черно-белые фотографии. Признаюсь, это также оказывает значительное влияние на результат.
Вот, что я имею в виду. Когда мы говорим, например, о японце Сёмэе Томацу или о Кеннете Джозефсоне из Чикагской школы, стоит помнить, что они работали с крупноформатными камерами, и в их времена цена негатива была настолько высокой, что они просто не могли позволить себе работать так, как это сегодня делают многие авторы, снимая на цифру. И, уж поверьте, разница есть: будет ли у вас в распоряжении тысяча кадров в день или всего десять. Таким авторам приходилось тщательно продумывать свои снимки, прежде чем нажать на кнопку спуска затвора. И закономерно, что это очень сильно отражалось на результатах. Так что основная причина моего желания работать с авторами постарше – не их возраст, а подход к медиа.
Что касается содержания, могу признаться, что меня не интересует документальная фотография. Нам, конечно, нужны авторы, которые занимались бы документированием чего бы то ни было: войны, демонстраций и так далее. Такая работа, несомненно, важна. Но мне она неинтересна.
С гораздо большим любопытством я отношусь к фотографам, которые используют медиум для создания произведений искусства. Успеха в этой области можно добиться лишь при условии наличия «правильного глаза». Такие авторы могут рисовать на отпечатках, каким-то образом их обрабатывать, но на первом месте для меня всегда будет качество. В фотографии важна изобретательность, равно как и ее связь со временем, когда она была сделана. Меня совершенно не привлекают люди, которые создают снимки, имитирующие «старых мастеров» и техники, пользовавшиеся популярностью в XIX веке. Я не вижу в этом ни капли смысла. Имитация чего-либо, что уже было сделано несколько веков тому назад, бесполезна.
Bleek Magazine: Но все же, как вы принимаете окончательное решение, говоря самому себе: «Да, я хочу сделать этому автору фотокнигу»?
Роланд Ангст: Конечно, решение связано с моей собственной жизнью, опытом, со всем тем, что мне довелось увидеть за последние лет 50-60. Обычно «своих» авторов я встречаю как раз не в галереях, а на страницах других фотокниг. И часто отправной точкой даже в большей степени может послужить сама книга и то, как она сделана. Плюс, конечно, уровень фотографа – одна из причин моего большого интереса к японцам. Ведь у них никогда не было такого количества мест, как, например, в США или в Европе, чтобы демонстрировать свои работы! В Токио – городе с населением в 30 миллионов человек – лишь 5-7 серьезных галерей, выставляющих фотографию!
Bleek Magazine: Так мало? А почему?
Роланд Ангст: Долгие годы там просто не существовало рынка! Еще лет 50 назад, когда только начали меняться технологии строительства жилых помещений, в Японии было просто физически невозможно вешать картины на стены, и фотографии – в частности. Вы же понимаете, что в старом традиционном японском жилище просто не было стен! И куда, по-вашему, они могли забить гвоздь? До XIX века японские рисунки хранились в специальных коробках, и открывали эти коробки лишь по праздникам.
Вы же понимаете, что в старом традиционном японском жилище просто не было стен! И куда, по-вашему, они могли забить гвоздь? До XIX века японские рисунки хранились в специальных коробках, и открывали эти коробки лишь по праздникам.
Поэтому неудивительно, что с момента появления в Японии медиума фотографии, авторы размышляли о создании книг. В буквальном смысле слова: приступая к съемкам, японцы держали в голове идею фотокниги как финальном способе представления публике своих работ. Сейчас, конечно, ситуация понемногу изменяется, большое влияние оказывают американские и европейские авторы, чье творчество попадает в поле зрения молодого поколения японцев. Но в 1950-1970-е книги были настоящей редкостью: для их создания требовались немалые средства. И отнюдь не меньшие – для их покупки. Зато какое волнение испытываешь, когда такая книга попадает к тебе в руки! Осторожно переворачивая страницы, понимаешь, что перед тобой нечто гораздо большее, чем изображение. В каждой книге – своя последовательность, своя история, что-то, за чем предлагается следить с огромным вниманием. Все это сейчас найти в современной фотокниге не так уж и просто, даже оглядываясь на историю американской индустрии.
Многие сегодня говорят о фотокнигах, многие о них пишут… достаточно вспомнить Мартина Парра и его «Историю фотокниг». Для массы людей это настоящая Библия! Все гоняются за книгами, которые он называет в своем трехтомном труде – вам не кажется это полным бредом? Не слишком ли самонадеянное название? Может быть, ему стоило бы назвать свою Библию «Мой личный взгляд на фотокниги»? Ведь имен, достойных упоминания, в мире примерно столько же, сколько и тех, о ком он решил написать. И книги из его собрания отражают исключительно личный выбор.
Меня даже посещают сомнения в необходимости публикаций такого рода. Ведь у каждого из нас – свои предпочтения, свои любимчики. И когда меня как издателя и владельца галереи просят составить список, скажем, из 10 любимых фотокниг года, я всегда отказываюсь. Я спрашиваю самого себя: «А в чем смысл?» Разве из-за того, что я назову то или иное имя, книга станет лучше? Многие коллекционеры гоняются за разными изданиями в надежде превратить их в долговременные инвестиции, а вовсе не потому, что им искренне нравятся снимки. Так же дело обстоит и со списками фотографов. Кто сегодня самый крутой из ныне здравствующих авторов? И что – реально кто-то в силах дать ответ? Интересно, на основе каких критериев? Самый высокий ценник на аукционах? Или, может быть, больше всего выставок в музеях? Или считаются только самые уважаемые музеи, а остальные – нет? Это ведь полный бред!
В основе всех этих процессов и явлений – деньги. И Мартин Парр как раз поймал волну. Сначала он накупил книг, а потом написал свои три тома «Истории фотокниг». Теперь же он может спокойно распродавать свою коллекцию, выручая на этом неплохие деньги. Ничего не имею против, Мартин Парр – отличный бизнесмен. Почему, собственно, и нет? Это мир, в котором мы сегодня живем.
Мартин Парр как раз поймал волну. Сначала он накупил книг, а потом написал свои три тома «Истории фотокниг». Теперь же он может спокойно распродавать свою коллекцию, выручая на этом неплохие деньги. Ничего не имею против, Мартин Парр – отличный бизнесмен.
Bleek Magazine: А что сейчас происходит на японском арт рынке? И вообще, насколько вам, немцу, сложно работать с фотографами, принадлежащими к такой далекой культуре? Отличается ли визуальный язык японцев от «западной» фотографии?
Роланд Ангст: Работаю с европейцами и японцами я одинаково. Последовательность та же, а проблемы связаны скорее с языковым барьером: иногда понять друг друга бывает сложно. Я не говорю по-японски, а многие японские авторы не знают ни одного языка западного мира. Нужен переводчик. А переводчик может порой терять что-то из того, что говорю либо я, либо японский фотограф. Отсюда и проблемы. Но сам подход, определенно, не меняется.
С момента появления фотографии на островах японцы (и здесь я имею в виду именно «элиту» того поколения) использовали камеру как инструмент. Точно так же они бы использовали кисть, карандаш или еще что-то. И границ у них в творчестве не было никаких. Камеру они могли переворачивать вверх ногами, снимать на пленку с крупным зерном, очень сильно увеличивать кадр, совершенно не заботясь о резкости. Что бы они не вытворяли, приоритет оставался за эстетикой. Изобретательности им было не занимать в каждом кадре! Творческий потенциал реально не ограничивался ничем, ведь, по большому счету, суть фотографии заключается именно в «зоркости» стоящего за камерой. И эту самую зоркость, или насмотренность, мы развиваем не только при знакомстве с фотографией, но и через общение с искусством и другими медиа. Большинство японцев как раз в этом смысле были очень образованными, их кругозор в плане всех видов японского искусства и ремесел – широчайший. И в фотографию они приходили уже с серьезным багажом знаний.
С момента появления фотографии на островах японцы использовали камеру как инструмент. Точно так же они бы использовали кисть, карандаш или еще что-то. И границ у них в творчестве не было никаких. Камеру они могли переворачивать вверх ногами, снимать на пленку с крупным зерном, очень сильно увеличивать кадр, совершенно не заботясь о резкости. Что бы они не вытворяли, приоритет оставался за эстетикой.
Ежегодно находить по два автора, чьи работы мне были бы интересны, несложно. Плюс я никогда не создаю книгу, которая бы уже существовала. Не в моих правилах издавать вторые части или вторые книги в той же серии. Например, у Гуннара Смолянски в 2008 вышел большой ретроспективный альбом, но для нашей совместной публикации мы выбрали 80% или даже больше фотографий, которые раньше никогда не были опубликованы. Иногда мне кажется, именно в этом кроется самая сложная часть моей работы, книги ведь как-то нужно продавать, а то, что публикую я, – отнюдь не мейнстрим. Мы выпускаем небольшие тиражи, в то время как объемы стандартного производства – огромны. Тираж определяет стоимость, поэтому наши книги порой весьма недешевые.
Иногда приходится идти на компромисс в вопросе отбора изображений, но я никогда не жертвую качеством.
Bleek Magazine: Как вы думаете, какой фотографии подходит фотокнига как способ презентации работ?
Роланд Ангст: Думаю, что примерно 80% фотографов сначала хотят опубликовать фотокнигу. И преимущества ясны. Выставка длится пару недель или месяц, книга – остается всегда. И даже в случае, если ваши изображения появляются в сети или где-либо еще, это совсем не то же самое, что книга, лежащая перед вами на столе. К ней можно прикоснуться, открыть ее или закрыть. Уверен, у хороших фотографов вообще нет причины сказать: «Нет, из этого фотокнигу не сделаешь».
Естественно, сегодня в мире существуют тысячи фотокниг и фотографий, которые, по моему мнению, печатать нет смысла. Многие уже изданные книги я предпочел бы никогда не видеть в бумажном варианте. Но так как процедура их создания в наши дни настолько легка, особенно если мы говорим о Германии, люди с удовольствием ею пользуются. Книгу, например, можно напечатать даже в супермаркете «ALDI»! И, кстати, качество будет не таким уж плохим. Плюс так называемые «издатели» (но то, что они выпускают под маркой фотокниги, никак не позволяет мне считать их таковыми в общепринятом значении этого слова) – печатные компании, берущие на себя и функцию распространителей. К ним можно обращаться, если у вас есть лишние 10 000 евро, ну или папа с дедушкой, готовые выступить спонсорами. Подобным компаниям на содержание книги, вообще-то, наплевать, главное – бизнес! И тиражи их также могут быть достаточно высоки.
Именно поэтому, когда сегодня вы заглянете в большой книжный магазин, вам на глаза обязательно попадутся четыре, пять или шесть столов со стопками самых разных остатков – фотокниг с перечеркнутым старым ценником и надписью: «Сегодня – всего за 9,95!» Такие книги чаще всего покупают люди просто из-за низкой цены, никого особенно не интересует содержание. Какой же вывод в этом случае мы можем сделать о состоянии рынка фотокниг? Он на грани кризиса!
И да, я искренне хочу посмотреть на то, какие книги попадут в четвертый том Мартина Парра! Легко выбирать книги, вышедшие в ХХ веке, но посмотрим, что у него получится в плане освещения панорамы последних 3-4 лет. Сейчас в год проходит чуть ли не 30 конкурсов: «Aperture Photobook Award», «Kassel Photobook Award», «Brighton Biennale Award» и масса других. Кроме того, собственные награды учреждают и отдельные издатели. Увидеть свои имена в заветных списках мечтают тысячи фотографов! Они готовы заплатить по 50 евро или даже больше, чтобы принять в этих конкурсах участие, – но мало кто понимает, что их попросту используют. Если в среднем организаторы подобных мероприятий получают от 100 до 500 «dummies»-макетов, то, выходит, они неплохо обогащаются уже на этапе сбора начального взноса! Победителю подарят книгу или тысячу евро, после чего еще несколько месяцев все будут хвалить и рекламировать его, приговаривая: «Вот обладатель книжной награды на конкурсе в Лондоне (или Бристоле, или Берлине, или где бы то ни было)!»
Увидеть свои имена в заветных списках мечтают тысячи фотографов! Они готовы заплатить по 50 евро или даже больше, чтобы принять в этих конкурсах участие, – но мало кто понимает, что их попросту используют.
Но значит ли это, что книга– на самом деле высокого качества, а на место призера попал реально выдающийся автор?
Bleek Magazine: И… куда тогда, по-вашему, двигается рынок фотографии?
Роланд Ангст: Будущее художественной фотографии в большей степени – на арт рынке, чем в зацикливании исключительно внутри фотокругов. Это сообщество – слишком узкое, оно крутится вокруг самого себя, и там сегодня происходит слишком мало настоящего творчества! На мероприятиях для фотографов мелькают те же лица. В долговременной перспективе любая галерея должна ориентироваться на традиционного арт коллекционера, а не только на людей, интересующихся фотографией. Необходимо продемонстрировать, что выдающаяся фотография так же ценна, как и живописное полотно! Картину и снимок нужно показывать коллекционерам висящими на стене рядом друг с другом, чтобы помочь им понять, что ценность обоих может быть равной.
Необходимо продемонстрировать, что выдающаяся фотография так же ценна, как и живописное полотно! Картину и снимок нужно показывать коллекционерам висящими на стене рядом друг с другом, чтобы помочь им понять, что ценность обоих может быть равной.
Следующий шаг, который нам еще только предстоит сделать, – укрепить позиции знаковых фотографических образов в важных собраниях и музеях. И подобная стратегия сильно отличается от всех этих фотофестивалей и месяцев фотографии. У нас в Берлине тоже один такой проходит. Но он как раз не о «классе», а о «массе»!
Например, каждый участник «Месяца фотографии» в Берлине обязан приобрести 35 экземпляров каталога, и, учитывая, что в нем задействованы около 150 галерей, можно легко представить размеры выручки! Но потом каталогами не интересуется ни один посетитель – они и бесплатно никому не нужны! Мы, по сути, даже лишены шанса избавится от этого груза! На сегодняшний день мне ясно, что моя галерея принимает в данном мероприятии участие в последний раз, потому как есть ощущение, что я со своими работам тут в не совсем правильной компании. Это видно даже по людям, приходящим в галерею в период фестиваля. Большинство – молодежь, которая проводит здесь в буквальном смысле минуту. Они быстренько пробегают по залам и уходят, будто рассматривать фотографии у них просто нет времени. Очень и очень мало кто без спешки осматривается, останавливаясь у работ и пытаясь понять: «Что же эти снимки значат лично для меня? О чем они сообщают? Есть ли у меня с ними некая связь или нет? И почему?»
Сегодня не так много людей, которые могут увидеть разницу между фотографией высокого уровня и полной чушью. Стандарты людей, рассматривающих изображения, и я имею в виду не только фотографию, сегодня стремительно идут вниз. В наше время люди жаждут поскорее получить образование и начать зарабатывать деньги – и чем быстрее, тем лучше. 30 лет назад большинство клиентов галерей были докторами, юристами, архитекторами – то есть, более или менее культурная, или интеллектуальная, элита страны. Сегодня же подавляющая масса потребителей арт рынка пришла из области недвижимости или других бизнес-сфер, где сделки проворачиваются «ушами», а не глазами. Произведения искусства покупают, потому что они модные или скандальные. Об Андреасе Гурски или других суперзвездах они узнают из прессы, из статей, соседствующих с историями о чьих-то любовных похождениях. И именно эта информация выступает предпосылкой для покупки фотографии. То есть речь о качестве снимка попросту больше не идет! Проблема – в культуре видения как таковой. У людей есть деньги, но они не покупают произведения искусства. Связи с ними нет. Равно как и нет связи с книгами, их люди вообще редко читают.
Произведения искусства покупают, потому что они модные или скандальные. Об Андреасе Гурски или других суперзвездах они узнают из прессы, из статей, соседствующих с историями о чьих-то любовных похождениях. И именно эта информация выступает предпосылкой для покупки фотографии.
Bleek Magazine: И что же, никакого будущего у настоящих любителей искусства и коллекционеров?
Роланд Ангст: Ну, терять надежду не стоит никогда. Да, многое еще предстоит изменить, нужно восполнить пробелы в образовании людей. И, если получится найти одного или двух в месяц, это уже большой результат. Но это непросто. История всегда развивалась волнами, за каждым периодом прогресса следовал откат назад. Когда я был моложе, отец, слыша мои идеи, часто восклицал: «Ты что, с ума сошел?» Но сегодня меня самого гораздо больше волнует молодое поколение, которое принимает решение оставаться похожими на своих родителей. И вот это как раз дико. Я уверен, что каждое новое поколение должно становиться лучше предыдущего.
С другой стороны, невозможно изобретать новые вещи, не имея представления о том, что было сделано до тебя. Когда порой мне попадаются на глаза работы молодых студентов, изучающих фотографию, хочется сказать: «Мать честная! Дорогой, а ты вообще видел (или видела), что снимал Ласло Мохой-Надь или Роберт Франк?» Многие студенты приносят мне исключительно скучные имитации. В работах нет ни грамма новизны, ни намека на индивидуальность. Но в то же время – сколько самоуверенности! Поток этих так называемых «автопортретов» поистине неиссякаем! И что делать?
Не так давно один из лучших и наиболее активных издателей, Майкл Мак, признался мне, что он уже начал коллекционировать изображения для цифровых фотокниг. Он покупает работы из фотостоков. Когда я узнал об этом, то сам себе отметил: «Ну, удачи! Но я не думаю (или просто надеюсь), что это хорошая затея». Потому как разница между цифровым изображением и напечатанной фотографией, к которой ты можешь прикоснуться или даже понюхать, все же велика. И, кстати, это еще одна причина, почему я всегда так трепетно подхожу к выбору материала и не боюсь тратить время на многочисленные тесты, чтобы получить естественное ощущение от бумаги, необходимой для той или иной фотокниги. Я уверен, издателям нужно продолжать придерживаться своих взглядов и демонстрировать, насколько высокого качества может быть реально хорошая фотокнига. То, что делают сегодня некоторые публичные библиотеки, оцифровывающие печатные книги в надежде, что молодежь станет загружать их на мобильные телефоны и таким образом проявит больше интереса к чтению, – в корне неверно. Вместо этого стоит набраться терпения и учить их наслаждаться тихими моментами созерцания в библиотечных залах, шелестом страниц великого произведения…
Но… кто знает. Быть может, через 50 лет фотокниги действительно никому не будут нужны.
© Bleek Magazine. Беседу вела: Ольга Бубич
Мы не просим нас хвалить или рекламировать. Но если вам понравился этот материал, нажмите кнопку «Like» или поделитесь им с друзьями. И тогда мы будем точно знать, какие публикации вам интересны. Оставляйте комментарии — мы любим общение.